У книжной полки
Так, при сопоставлении мажора и минора обычно возникает ощущение светотени, ибо мажор — «светлый» лад, а минор — «темный». Добиваясь программной изобразительности, композиторы применяют также определенные тембры, регистры, которые создают тот или иной «колорит» музыки. Давние попытки музыкантов и конструкторов создать музыкально-оптические инструменты (с XVIII в. до наших дней), по-видимому, тоже объясняются стремлением человека добиться зрительно-слухового единства, существующего в природе, в жизни.
Немало произведений программной музыки посвящено природе. Оратория Гайдна «Времена года», написанная по одноименной поэме английского писателя Джеймса Томсона, изображает сельскую жизнь, полевые работы, красивые пейзажи; в ней много звукописи: гроза, охота, крик петуха, плескание рыбок, кваканье лягушек, треск кузнечика. Программные заголовки типа «Вступление изображает переход от зимы к весне» еще более раскрывают замысел композитора — показать годичный цикл природы и связанный с ее переменами труд человека.
Широко известны «пасторальные» (то есть пастушеские) симфонии, в частности Шестая симфония Бетховена, где композитор, отказавшись от традиционного для этого жанра иллюстратор-ства, стремится прежде всего передать настроение, навеянное природой.
У нас весь крестьянский календарь, «годовой круг метаморфоз природы», прослежен из оперы в оперу тем же Римским-Корсако-вым. По-иному звучит музыка русской природы у П. И. Чайковского. Реже обращаясь к звучаниям наглядных конкретных образов, он даже в таком «природном» произведении, как известные «Времена года», уходит от природы в бытовую обстановку или предается созвучным данному месяцу настроениям («У камелька», «Тройка», «Белые ночи»). Но все же Чайковскому очень много для творчества давала природа, которую он называл «чудной, неисчерпаемой в своих ресурсах» товаркой. Лично знавший композитора натуралист Дм. Кайгородов пишет, что не видел другого человека, «который так сильно воспринимал бы впечатления от красот природы и так сильно на них реагировал». При этом он высказал интересную мысль: Чайковский прекрасно умел анализировать «красоту данного момента природы», хотя это -никогда не мешало ему со всей полнотой воспринимать ее в целом. Сам великолепный знаток природы, Кайгородов с полным правом утверждал, что для подлинного восприятия ее красоты «надо иметь хорошо раскрытые на природу глаза и уши». Таким был и Чайковский, и многие другие творцы классической музыки. В этом им следуют и лучшие современные композиторы. Как мы уже видели, всегда были близки к природе народная музыка, народная песня. Остаются они такими и теперь. Слушая произведения . музыкального фольклора различных стран и народов, можно почти всегда составить представление не только об их создателях, но и об окружающей этих людей природе.
Музыка настолько прочно вошла в наш быт через радио и кино, телевидение и механическую запись, через самодеятельность и профессиональное искусство, что уже нельзя игнорировать ту положительную роль, которую она играет в познании нами красоты и величия природы, помогая людям бережно лелеять и вдумчиво преобразовывать землю.
Победило... серебро. Да, серебряные драхмы и тетрадрахмы из драгоценного металла Лав-рийских рудников. Ведь на это серебро было построено в кратчайший срок 150 боевых кораблей афинян!
Победа при Саламине возвысила роль Афин в греческом мире, что, естественно, не могло не вызвать беспокойства у жителей другого сильного греческого государства —Коринфа, давнишнего соперника афинян в торговле и политической жизни. Коринфяне чеканили свою серебряную монету. «Но откуда они брали серебро?— задумались археологи. — Ведь Коринф не имел своих месторождений этого благородного металла. Неужели лаврийское серебро Афин текло и в казну Коринфа, несмотря на то что между этими государствами существовали сложные взаимоотношения, часто переходившие в военные столкновения? Или у Коринфа имелись другие источники «валюты»?» Установить это было необходимо, чтобы уяснить экономические связи между народами древности, вскрыть причины усиления одних государств и ослабления других. Как же получить ответ? Методика исследований могла бы выглядеть необычайно просто: надо определить вещественный состав монет, отлитых из серебряных руд Лаврийских рудников, потом то же самое сделать с монетами Коринфа. Если состав и процентное содержание примесей в серебре (например, золота, меди) будут совпадать или, наоборот, не совпадать, то... Но для выполнения такой задачи пришлось бы от монет отломить по кусочку и каждый из них подвергнуть химическому анализу.