У книжной полки
«Когда вы приедете в Африку, вас на каждом шагу будут подстерегать опасности: крокодилы будут хватать за ноги во время купания, львы будут выскакивать из-за каждого куста, взбешенные носороги будут гнаться за вами по пятам, чтобы нанизать на свой рог, а по утрам в своих ботинках вы будете находить змей...»
— Ничему этому не верьте,— говорит Бернгард Гржимек, известный немецкий зоолог, директор Франкфуртского зоопарка.
Нам предстоит исследовать Национальный парк Серенгети в Танганьике, размером 12 500 кв. км. Для огромного массива Африки это в общем немного — только в шесть раз больше площади, занимаемой Саарскими землями, или ровно столько, сколько занимает Шлезвиг-Гольштейн, эта двадцатая часть Западной Германии. Однако границы этого парка можно обнаружить только на картах и схемах — словом, на
Солнечная
Юрий Ефремов
Пусть валы белы от пенных шквалов И огромен каждый, как хребет,— — Что нам значат волны
в восемь баллов, Если в десять баллов хлещет свет!
В дивном водно-солнечном сумбуре С пенным блеском спуталась
лазурь. Если это счастье, — тоже буря, — Можно ль жить, совсем не зная бурь?
циональных парков, — Африка и ее замечательные животные — они совсем не такие! А вот, какие же они •на самом деле, почему их осталось уже совсем немного и что надо сделать, чтобы они окончательно не исчезли с лица Земли — обо всем этом профессор Гржимек пишет в своей книге «Серенгети не должен умереть», она переведена на русский язык и будет выпущена издательством «Мысль» в 1968 г. В этой книге рассказывается о том, что сделали отец и сын Гржимеки (оба зоологи по про бумаге, в природе их не существует. И все-таки в длину он тянется не меньше чем на двести километров; местами его территория расположена на высоте нескольких сот, а иногда более трех тысяч метров. По парку проходит одна-единственная дорога и та доходит только до половины. Ко всему еще по ней три месяца в году невозможно проехать. И все же эта дикая местность отнюдь не слабо населена. Ее жители по своей численности могут потягаться даже с некоторыми европейскими государствами: их непрерывно движущемся «муравьином царстве», подсчитать его обитателей и выяснить, откуда и куда кочуют эти огромные полчища зверей. Еще никогда никто в Африке такими вещами и не занимался. Получится ли у нас что-нибудь путное из этого? Удастся пи нам? Сначала мы намеревались за-^ снять с воздуха все отдельные части территории парка, потом составить все фотографии вместе ж пересчитать всех попавших в объектив животных. Но антилопа гну на такой гигантской фотографии — только маленькая точка. Чтобы суметь отличить гну от зебры и зебру от газелей, нужно держаться на высоте около тысячи метров, но на снимок попадает не очень-то большой отрезок степи. А это означает, как мы с прискорбием высчитали, что нам предстоит снять 50 тысяч серийных фотографий. Даже если бы мы взялись их сами проявлять, нам бы это влетело в 250 000 марок... Значит, считать придется прямо на ходу из окна самолета.
Выйдет ли это и получится ли точно — это мы решили испробовать над зоопарком, в котором животные со всех сторон огорожены и не смогут убежать во время наших подсчетов. Кстати сказать, это самый большой зоопарк мира. В нем живут 9 тысяч крупных животных! Окружающая его плотная стена без лазеек достигает 600—700 метров высоты. В этом зоопарке свободно разместился бы весь Берлин со всеми пригородами. Не удивляйтесь: все это не что иное, как огромный потухший кратер, самый большой на нашей планете—кратер Нгоронгоро. Там, где когда-то кипела лава, сейчас простирается громадный зеленый луг, окруженный со всех сторон отвесными стенами кратера. Наконец лесничие нашего парка застрахованы в Лондоне в качестве пассажиров самолета; теперь нам с Михаэлем можно приниматься за перепись четвероногого населения Серенгети. Для этой цели мы поделили наше огромное «государство» на тридцать два района, каждый из которых обследуется отдельно. Это дело отнюдь не простое, потому что нет настоящей карты местности, а только набросок, на котором большинство рек и холмов даже не обозначено. Расстояние тоже не совпадет.