Порт Ванино

человек: ни рождения, ни смерти. Наиболее значительные из них в погосте Лядины, в 37 ки­лометрах от Каргополя. На от­крытой ровной площадке близ деревни здесь стоят памятники деревянного зодчества XVIII в.: шатровая Покровско-Власьевекая церковь, многоглавая Богоявлен­ская церковь, украшенная боль­шим своеобразным крыльцом в виде широкого многоугольного зонтика на колоннах. На реке Онеге в десятках дере­вень, разбросанных по ее бере­гам, сохранилось еще множество мелких деревянных старинных построек, порой совсем неизвест­ных, по-видимому даже не взя­тых на учет, но весьма интерес­ных и привлекательных. Все они уже давно нуждаются в реставра­ции, охране и защите от даль­нейших разрушений. Созданное недавно Общество охраны памят­ников культуры, наверное, вспом­нит и позаботится о них. Крае­веды и туристы — первые помощ­ники в этом деле.

Менее высоко поднимают свои се­ребристые кроны деревья джиды, или лоха. Мы попали в тугай в то время, когда дяшда цвела. Если закрыть глаза, то невольно подумаешь: не попал ли в какой-то кондитерский цех — так сладко и пряно пахнут скромные цветоч­ки джиды. А осенью на изящных сероватых веточках повиснут ко­ричневые плоды, напоминающие по виду (но не по вкусу) мелкие финики. Плоды лоха словно на­биты сладкой ватой. Рядом с рощицей серебристо-серо-зеленоватого' лоха выбрасывает в разные стороны свои зеленые вет­ки гребенщик. Почти каждая главная ветка его заканчивается метелками розоватых мелких цве­тов. Ветки гребенщика тоже из­дают сильный запах, но уже не сладкий, а скорее горьковатый. Как и всюду по берегам рек, при­вольно    чувствует    себя    ивняк.


Правда, ивы (по-местному тал) здесь небольших размеров, но ра­стут густо, листва их часто бывает ярко-зеленой. И недаром: корни ивняка всегда во влажном песке. Мы забрались в тугай, и вот ре­зультат: лица и руки в царапи­нах, одежда в нескольких местах порвана. Пробираясь к высоким тополям, к сверкающей серебром джиде, мы то и дело цеплялись за многочисленные толстые нити и «веревочки» с колючками, кото­рыми опутаны ветки деревьев и кустарников в тугаях. Это многочисленные тугайные лианы: ломонос, повилика, ласто-вень. Их-то присутствие и делает тугаи труднопроходимыми. Но проходимость тугайных зарослей зависит не только от лиан. С тру­дом пробираешься и через зарос­ли гребенщика, захламленного отжившими ветками и стволами. Да и черев заросли облепихи пробраться иной раз бывает не­возможно: ее крепкие ветки (не сломишь!) с колючками, облеп­ленные (именно облепленные!) по осени мелкими ярко-оранже­выми ягодами, стоят на пути ко­лючей преградой. В прежние времена в тугаях во­дились тигры, приречные заросли кишели кабанами. Кабаны нахо­дят в тугаях обильный корм — корни, ягоды, травы. Тигров в тугаях в наше время не встре­тишь, кабаны же и сейчас оби­тают в них.

В тугаях укрывается ловкий хищ­ник — камышовый кот хаус. Пи­тается он зайцами, фазанами и водоплавающей дичью. Обычны в тугаях также лисицы и шакалы. В густых зарослях слышится хриплый крик — так кричат пе­тухи-подростки. Это фазаны. Из колючих зарослей они выходят на полянки. Там фазаны кормят­ся плодами джиды и ягодами облепихи.     Вспугнутый     фазан

Буря национально-освободитель­ной борьбы продолжает сметать еще уцелевшие колониальные ре­жимы. 30 сентября и 4 октября 1966 г. на политической карте Африки появились два новых не­зависимых государства: Ботсвана

Если река изменит русло, отойдет в сторону, то тугай начнет сох­нуть, пропадут деревья, а потом и кустарники. Останутся одни травы да чий. Бывает и другое: вырубит человек тугайные де­ревья, а то и выжжет, то ли по недомыслию, то ли по неосторож­ности. Останутся травы, полу­кустарники. Это тоже тугай, но уже не типичный. Где же разбросаны тугаи? Общий ответ: вдоль рек. Ну а точнее? Узкой прерывистой полосой ту­гаи протянулись вдоль Сырдарьи, Амударьи, Зеравшана и других крупных и малых рек. Эти узкие ленты расширяются у крутых излучин, где реки намывают ши­рокие отмели. Особенно значи­тельны тугайные заросли в дель­те Амударьи и устье Или. Пыш­ные тугаи есть и на Вахше. Человеком наиболее широко ис­пользуются те участки, которые поросли травами и тростником, — это и пастбища для лошадей и рогатого скота, и сенокосы. С гек­тара скашивают до сотни центне­ров зеленой массы. Скот на корню поедает меньше, грубые стебли остаются несъедеяеьши. Лес из тугаев используют при строи-. тельстве жилищ, ветки идут на топливо стремится скрыться в чаще, не взлетая; если же он все же взле­тает, то сначала поднимается прямо вверх, а затем летит по прямой.

123[4]5
Оглавление